История послевоенного конькобежного спорта пестрит именами советских чемпионов. С 1948 по 1966 год девушки из СССР лишь раз упустили чемпионский титул в многоборье. Исакова, Селихова, Стенина, Скобликова – вот неполный список спортсменок, которые творили на льду нечто невообразимое. Но всех их сумела превзойти Инга Артамонова , впервые в истории завоевавшая четыре титула чемпионки мира. Однако судьбу выдающейся спортсменки трудно назвать счастливой: она ни разу не выступила на Олимпиаде и не дожила до 30 лет – была убита своим жестоким и ревнивым мужем.

Война, туберкулёз, гребля

У Инги было обыкновенное военное детство – тяжёлое и голодное. Война грянула, когда девочке не исполнилось и пяти лет. Семья недоедала, Инга часто болела, а очередной визит врача и вовсе огорчил всю семью – у девочки обнаружили туберкулёз. Доктор порекомендовал родне готовиться к худшему: в трудных условиях военного времени вылечиться было практически невозможно, для этого нужно было хорошее питание и комфорт. К счастью, обострения болезни у Инги случались нечасто. Да и через пару лет после войны жить

стало легче: мама устроилась на пароход, которых ходил по Волге и получала достойную зарплату, хотя и не бывала дома неделями. За детьми же ухаживала бабушка Евдокия Федотовна, которая очень любила внучку Ингу.

Окна старого дома на Петровке, где жила семья Артамоновых, выходили на стадион «Динамо», и Инга в детстве пропадала часами на катке стадиона. Бывало, просто наматывала там круги, когда не с кем из сверстников было повеселиться. Но когда речь зашла о серьёзном занятии спортом, девочку отдали в академическую греблю. Этот вид спорта помогал развивать грудную клетку и бороться с туберкулёзом. И Инге к 18 годам удалось не просто справиться с болезнью, но и выполнить норматив мастера спорта, а также стать претенденткой на попадание в сборную Советского Союза. Однако по-настоящему греблю девушка так и не полюбила – страсть к катанию была сильнее.

Два лавровых венка

«Гребля – это не моё, – заявила Инга своему тренеру. – Я буду заниматься конькобежным спортом». Тот парировал: «У тебя же рост 177 сантиметров! А в коньках нужны короткие мышцы». Но Артамонова твёрдо решила перейти в конькобежный спорт: «Подумаешь! Я и со своими длинными всем покажу!» И ведь правда, показала! Но не сразу. На первенстве СССР в 1955 году спортсменка заняла лишь 21-е место, однако упорные тренировки принесли плоды: в следующем году она стала абсолютной чемпионкой страны, установив новый мировой рекорд по сумме многоборья. Однако конкуренция в сборной Советского Союза была колоссальной, и в команду Ингу не взяли. По-настоящему в неё поверили лишь в 1957 году. Артамонова впервые поехала на чемпионат мира в Иматру и сходу стала обладательницей лаврового венка чемпионки. Зрителей были так восхищены выступлением девушки, что после окончания соревнований несколько минут качали её на руках. Лавровый венок счастливые финские зрители растащили на сувениры.

Война грянула, когда девочке не исполнилось и пяти лет. Семья недоедала, Инга часто болела, а очередной визит врача и вовсе огорчил всю семью – у девочки обнаружили туберкулёз.

Однако через год Инга всё-таки сумела привезти памятный приз домой. В Кристинехамне советская конькобежка завоевала второй титул подряд. А ещё из Швеции Артамонова привезла воспоминания о первой серьёзной влюблённости. На турнире она познакомилась с состоятельным шведом из оргкомитета по имени Бенгт. О романтических отношениях советской чемпионки и шведского миллионера стало известно, когда в один из вечеров Ингу недосчитались во время похода в кино. В гостиницу она приехала под утро, объяснив своё отсутствие тем, что каталась с Бенгтом на машине. Подобное поведение в 50-е годы считалось неприемлемым. Дома спортсменку ждали разбирательства.

Невыездная чемпионка

Артамонова пользовалась колоссальной популярностью в стране, тысячи сограждан переживали за неё на внутренних и международных стартах, однако это не помешало КГБ на несколько лет закрыть ей выезд за рубеж. Из-за этого сильнейшая советская спортсменка не поехала на зимнюю Олимпиаду 1960 года. Непросто давалось Инге и начало нового олимпийского цикла – спортсменке из-за проблем с лёгкими в детстве было трудно выступать на высокогорных катках. Однако в силу особенностей своего характера Артамонова никогда не отступала перед трудностями. Сумела она их преодолеть и в этот раз: в 1962 году Инга в третий раз стала абсолютной чемпионкой мира, повторив достижение Марии Исаковой и обновив попутно целый ряд мировых рекордов.

Тысячи сограждан переживали за Артамонову на внутренних и международных стартах, однако это не помешало КГБ на несколько лет закрыть ей выезд за рубеж.

Вроде бы в лучшую сторону переменилась и семейная жизнь Инги. Ещё до Олимпиады-60 она вышла замуж за конькобежца Геннадия Воронина . Однако вскоре выяснилось, что супруг был далёк от идеалов девушки. Он был неприятным, жестоким человеком и ревниво относился к победам своей жены. Чем больше она побеждала, тем чаще он поднимал на неё руку, стараясь самоутвердиться. Воронин наносил удары так, чтобы синяки не были никому заметны, а его супруга скрывала разлад в семейных отношениях.

Московский громоотвод

После победы в 1962 году Ингу снова начали преследовать неудачи. В 1963 году она прошла долгий курс лечения от язвы. К чемпионату СССР спортсменка почти восстановилась и даже выполнила условия, которые поставили перед ней тренеры сборной, – попала в тройку призёров на одной из дистанций. Однако на чемпионат мира Воронину не взяли. Не поехала она и на Олимпиаду, которая прошла в Инсбруке. Однако даже после этого спортсменка не сдалась, а продолжила биться с соперницами на льду. На первенстве СССР в конце олимпийского сезона она вновь доказала всем свою силу, опередив в том числе и Лидию Скобликову, завоевавшую в Австрии сразу четыре золотые награды Игр. «На уральскую молнию нашёлся московский громоотвод», – писали болельщики Инги, довольные возвращением своей любимицы.

Чемпионат мира 1965 года, проходивший в финском городе Оулу ознаменовался противостоянием двух советских спортсменок: Инги Ворониной и Валентины Стениной. Валентина была близка к тому, чтобы завоевать свой третий титул и сравняться с Ингой. Судьбу чемпионского венка решил исход забега на 1000 метров. Воронина была на две секунды быстрее своей соотечественницы и стала первой в истории конькобежного спорта четырёхкратной чемпионкой мира в многоборье. Она 10 раз побеждала на чемпионатах мира на отдельных дистанциях, почти полтора десятка раз обновляла мировые рекорды и, возможно, могла бы добиться большего, ведь ей было всего 29 лет. Оставалось только поехать на Олимпиаду-1968 и выиграть там золото.

«Лапочка моя, лапочка»

На катке Воронина была счастливой победительницей, а возвращение домой приносило ей одни несчастья – отношения с мужем становились всё хуже. Инга много лет не решалась подать на развод, считая, что эта история станет плохим примером для тысяч советских людей. Однако в канун 1966 года решение о разводе всё же было принято. Геннадий и Инга по обоюдному согласию решили положить конец семейным ссорам и скандалам. Перед новогодними праздниками Инга обратилась в «Динамо» с просьбой помочь с разменом жилплощади. Председатель совета клуба написал Воронину записку с просьбой 4 января в 9:00 прийти к нему на встречу. Однако с утра он отправился не в «Динамо», а в магазин. Купив там бутылку вина, Воронин выпил её, не закусывая, и отправился к своей тёще, где в последнее время жила его жена. Его впустили в дом, спросили, что ему нужно, а он, тихо и спокойно приговаривая «лапочка моя, лапочка», ударил супругу ножом в сердце. Одного удара оказалось достаточно: врачи скорой помощи не успели спасти чемпионку.

Его впустили в дом, спросили, что ему нужно, а он, тихо и спокойно приговаривая «лапочка моя, лапочка», ударил супругу ножом в сердце.

Хоронить Артамонову приехали тысячи людей со всей Москвы. Некоторые венки особенно напоминали лавровые – те, которые Инга получала четырежды. А на следующий день после похорон, вроде бы, кто-то заметил безутешно плачущего богато одетого иностранца. Поговаривали, что он представлялся неким Бенгтом.

Как уходили кумиры. Последние дни и часы народных любимцев Раззаков Федор

АРТАМОНОВА ИНГА

АРТАМОНОВА ИНГА

АРТАМОНОВА ИНГА (конькобежка, многократный чемпион СССР, мира и Европы; убита 4 января 1966 года в возрасте 29 лет).

Артамонову убил ее собственный супруг – спортсмен Геннадий Воронин. Повод был банальный – ревность. Случилось это вскоре после того, как Артамонова вернулась с чемпионата мира в Финляндии, где она в четвертый раз завоевала чемпионское золото.

В канун Нового 1966 года Артамонова приняла окончательное решение расстаться с Ворониным. Она собрала вещи и ушла к матери. Новый год встретила в компании со своим новым кавалером – Александром Бычковым, который был на шесть лет ее моложе. Узнав об этом, Воронин воспылал к жене дикой ревностью. На протяжении тех лет, что Воронин жил с Артамоновой, он привык к тому, что она всегда ему подчинялась, боялась его и не перечила. Видимо, он решил, что и в этот раз все будет, как прежде. Но ошибся.

4 января Воронин пришел в дом своей тещи. Далее – рассказ брата И. Артамоновой Владимира Артамонова:

«Все произошло на моих глазах.

Воронин пришел домой по обыкновению выпившим.

– Выйдем в другую комнату, поговорим, – бросил он жене. Инга встала с дивана, и они оказались обращенными лицом друг к другу… Я сидел так, что видел лишь спину Воронина.

– Ну что тебе? Говори, – сказала она.

Вдруг я увидел, как туловище Воронина отклонилось в левую сторону и чуть назад, а правая рука сделала резкое движение в направлении груди Инги.

– Вот тебе!

Инга вскрикнула:

– Ой, мама, сердце!

Не отдавая себе отчета в происшедшем, я сорвался с места и сзади обхватил Воронина. Удерживая его, я взглянул на Ингу. Она схватилась руками за левую сторону груди, потом правой рукой выдернула клинок (у ножа от сильного удара треснула рукоять и осталась в кулаке Воронина).

Инга сделала шаг к двери, мама – за ней, Воронин рванулся за ними, но я его удержал. Мы повалились на диван, потом на пол. Нельзя было допустить, чтобы он нагнал Ингу… Раз она побежала, значит, рана не так опасна, значит, будет жить…

Через несколько минут Воронин все же вырвался и зачем-то вышел на балкон (из уголовного дела я потом узнал, что незаметно для меня он подобрал с пола треснувшую деревянную ручку от ножа и бросил ее с балкона восьмого этажа в снег). Телефона у нас не было, и я бросился на улицу к автомату – вызывать милицию.

Как выяснилось позже, Инга вместе с мамой спустилась на два этажа, в квартиру, где жил врач. Инга легла на тахту, мама побежала к знакомым звонить в «Скорую». Тем временем у Инги заклокотало в груди, в горле послышался хрип, и она потеряла сознание… Ни врач, жившая в этой квартире, ни приехавшие на «Скорой» медики уже ничем не могли помочь…».

Уже буквально на следующий день после этого происшествия Москва полнилась слухами о нем. Чего только люди не говорили о смерти чемпионки: что ее убил любовник, что она покончила с собой, что ее застрелил муж, уличивший ее в лесбийской любви (по городу ходили слухи об «особенных» отношениях Артамоновой с конькобежкой Александрой Чудиной), и т. д. Официальные власти откликнулись на это событие 6 января коротким некрологом в газете «Советский спорт»: «Преждевременно и трагично оборвалась жизнь Инги Артамоновой… Выдающаяся советская спортсменка… Замечательный человек, всю свою жизнь она посвятила развитию советского спорта… В жизни Инга совершила спортивный подвиг… Ей принадлежат многие рекорды мира… Инга завоевала своими замечательными человеческими качествами, выдающимися спортивными достижениями, теплым и товарищеским отношением к людям всеобщую любовь и признательность среди широких кругов спортивной общественности как в нашей стране, так и за ее пределами…»

Между тем главный виновник происшествия – Воронин – был арестован милицией на следующий день после убийства. Началось следствие. Вот что вспоминает об этом В. Артамонов:

«Воронин врал безбожно. И что он не понимал, как это произошло; и что Инга сама пошла на нож; и что мать дернула Ингу за руку, и Инга наткнулась на острие. Придумал даже такую трогательную деталь: будто бы он взял лежавшую на диване куклу и произнес: „Вот, Инга, нам бы с тобой такого пупсика…“

Следователь почему-то не поставил преграды для лжи Воронина, позволив тому ссылаться на прошлое жены. Больше, чем тяжелые условия семейной жизни, в результате чего она и хотела развестись, его интересовало, договорились ли супруги о разводе накануне Нового года и «законно» ли решила Инга встречать Новый год без мужа. На самом же деле, опасаясь угроз убить ее, если захочет развестись, она и назвала ему другое место встречи (угрозы убить при их ссорах не раз слышал и я сам, мама, наш отчим). С нашими возражениями следствие, однако, считаться не пожелало. Как, впрочем, и с заявлениями прославленных конькобежцев о характере Воронина. «Могу охарактеризовать его коварным человеком, действующим продуманно, исподтишка» (Борис Шилков). «Геннадий избивал ее, мы часто видели Ингу с синяками. Хорошего о нем ничего не могу сказать» (Борис Стенин). «Было известно, Геннадий издевается над ней, бьет, он часто выпивал. Я никогда не слышала, чтобы она давала какой-либо повод для ревности» (Тамара Рылова). «Я часто видел ее с синяками на лице. Он пил и жил за ее счет» (Константин Кудрявцев, тренер сборной СССР).

Как стало известно в ходе расследования, не Инга изменяла мужу, а он – ей, в чем и сам позднее признался. Призналась и одна из его любовниц, оказавшаяся «подругой» Инги – вот какие «чудеса» бывают! Уж не она ли и подбрасывала анонимки?

Читая между строк «дела», можно увидеть, что следователь сочувствует убийце (Инга больше зарабатывала, и это, видите ли, расстраивало мужа) и таким образом спасает его от 102-й статьи, возможного расстрела. Назначенная потом 103-я послужила, думаю, хорошей зацепкой для дальнейшего снижения наказания убийце. Через месяц-полтора решением Верховного суда РСФСР ему отменили пребывание в тюрьме, а уже в 1968 году и вовсе освободили из-под стражи!!! Следующие три года убийца находился в свободном режиме, работая на «стройках народного хозяйства».

Упор был сделан на ревность – в показаниях Воронина, его родственников и друзей, в концепции всего следствия. Одновременно – очернение Инги. Следователь умудрился принизить вклад Инги в спорт, и это принижение вошло в обвинительное заключение. При этом усилили достижения Воронина, названного призером Олимпийских игр, которым тот никогда не был. В решение Верховного суда РСФСР проникло даже, что мы с мамой, оказывается, вовсе не видели, как Воронин нанес удар ножом!

Поразила «находчивость» самого убийцы: он стал выдвигать идею измены Родине со стороны Инги: дескать, до замужества имела отношения с иностранцем, хотела выехать из Союза… А себя показывал «патриотом», создавая впечатление, что, хоть и убил, верно все же понимает политику партии и государства. Вообще нетрудно заметить определенную «режиссуру», и довольно умело проведенную, хотя и не совсем тонко. Вот почему я не исключаю того, что Воронин был всего лишь киллером, как мы сегодня называем наемных убийц. Не потому ли его и выпустили так быстро? И не потому ли ему было позволено лгать в своих следственных показаниях, что уже заранее все было расписано в чьем-то жутком сценарии, начиная от интриг и кончая освобождением убийцы? Вопрос, кто направлял это грязное дело, от кого оно шло. От самого «верха», от спортивного руководства, завистников, соперниц? А что, если в одну точку сошлись намерения сразу всех недоброжелателей?! Возможно, каждый поначалу хотел лишь поинтриговать, попортить нервы спортсменке, подорвать репутацию, ухудшить спортивную подготовленность, внести раздор в семейную жизнь… А произошла трагедия».

Ингу Артамонову похоронили на Ваганьковском кладбище, на том же участке, где позже будут похоронены Сергей Столяров (1969), Владимир Высоцкий (1980), Владислав Листьев (1995).

А что же стало с убийцей чемпионки Геннадием Ворониным? Вот что пишет о нем А. Юсин: «Воронин отсидел, спился, но жив. Мне рассказывала олимпийская чемпионка Людмила Титова, как-то по конькобежным делам побывавшая в Дзержинске Нижегородской области, что Воронин подошел к ней: „Ты чего не здороваешься?“ – „Я с незнакомыми людьми не здороваюсь“. – „Но я же Воронин“. – „А с такими нелюдями тем более“. После этих слов он отошел.

Вице-чемпион Европы Юрий Юмашев встретил его позднее: «Воронин – маленький лысый старичок – подошел ко мне со стаканом: „Давай выпьем за все хорошее…“ Подумал: не жилец он уже, жалкий, опустившийся… А ведь кого убил!».

ДЕЛО АРТАМОНОВА (ЛАРКА) ВСТРЕЧА С АГЕНТОМ В ноябре 1966 года меня пригласил резидент:- Тебе Попов уже говорил о предстоящей работе? Так вот, получишь на связь завербованного весной агента Ларка. Он работает в аналитическом подразделении РУМО. Вербовал его Кочнов, который

Отелло по-советски Инга АРТАМОНОВА И. Артамонова родилась 29 августа 1936 года в Москве. Ее детство было не особенно радостным – девочке пришлось пережить и войну, и развод родителей, и тяжелую болезнь (врачи обнаружили у нее туберкулез). Однако, несмотря на это, Инга росла